десяти секунд.
"Нет! Он не такой!" - радостно и убежденно вскричала
она про себя и пошла скорой и легкой походкой
к дому, не глядя перед собою.
- Александра Ивановна! Где вы пропали?
Ее остановил резкий мужской возглас. Первач преградил
ей дорогу с руками, вытянутыми к ней. Он ими
почти касался ее плеч.
- Николай Никанорыч! - громко выговорила
она, на ходу уклоняясь от него. - Подите, скажите
всем: Василий Иваныч что раз решил, того не изменит.
- Да что вы такая торжественная? Точно он вас
чем осчастливил. Потеха!
- Он больше того сделал!.. Он меня от вас избавил...
Прощайте!
стр.457
Мимо террасы, где еще сидели за чайным столом,
Саня пробежала во флигель рассказать обо всем няне
Федосеевне.
XXXI
Тихое и теплое утро, с мелкими кудрявыми облачками в
сторону полудня, занялось над заказником
лесной дачи, протянувшейся за усадьбой Заводное.
Дача, на версту от парка, вниз по течению, сходила
к берегу и перекидывалась за Волгу, где занимала
еще не одну сотню десятин. Там обособился сосновый
лес; по заказнику шел еловый пополам с чернолесьем.
Часу в седьмом утра на одной из недавних просек,
уже заросших травой и мелким кустарником, на широком
мшистом пне с оголенными корнями присели два
пешехода, бродившие по лесу с рассвета.
Это были Теркин со своим подручным, Хрящевым.
Они условились накануне чем свет встать, отправиться в
заказник пешком, натощак, и никого в доме
не будить. Вчера вотчина Черносошных с этим заказником
перешла во владение компании, и вчера же
обручили Теркина с Саней.
Ему нужно было отвести душу в лесу. Хоть он
и сказал Хрящеву: "произведем еще смотр заказнику",
но Антон Пантелеич понял, что его патрону хочется
просто "побрататься" с лесом, и это его особенно
тронуло. Их обоих всего сильнее сблизило чувство
любви к родной природе и жалости к вековым угодьям,
повсюду обреченным на хищение.
Оба немного утомились, но ни голод, ни жара не
беспокоили их.
Перед ними, через узкую прогалину, с тропкой
вдоль ее, вставали могучие ели с синеющей хвоей.
Иные, снизу обнаженные, с высохшими ветвями, казались
издали соснами. Позади стены хвойных деревьев
протянулась полянка, густо-зеленого цвета, а там, дальше,
шли кусты орешника и рябины. Кое-где стройно
и весело высились белые стволы берез. Вправо солнце
заглянуло на прогалину, шедшую узкой полосой,
и цвет травы переходил в ярко-изумрудный.
На нем остановился ласкающий взгляд умных
и смешливых глазок Антона Пантелеича, он указал
Теркину на эту полосу пухлым пальцем правой руки:
стр.458
- Мурава-то какая, Василий Иваныч, точно совсем из
другого царства природы! Что солнышко-то
может выделывать... И какая это красота - ель!.. Поспорит
с дубом... Посмотрите вот хоть на сего исполина! Что твой
кедр ливанский, нужды нет, что не
дает таких сладких орешков и произрастает на низинах, а
не на южных высотах!
- На ель я сосны не променяю, - возразил Теркин
и боковым приятельским взглядом поглядел на
Скачать<<НазадСтраницыГлавнаяВперёд>>